Друзья мои заклятые
Юрка «Снежок» рассматривал чернеца, наклонив к плечу голову. Потом ледяной полубог спросил:
— Как ты прошел полог и сигналки?
Тори гордо выпрямился и важно выдал:
— Я жрец Серебряного Альва, а не корова чихнула! — но было заметно по дрожащим плечам и срывающемуся голосу, что чернецу безумно страшно.
Серёга просто зафыркал от смеха. Даже Снежок криво улыбнулся:
— Какое знакомое выражение. Не корова, говоришь. А ты хоть знаешь, что такое корова?
Тори Тхе лишь пожал плечами и аккуратно расправил зеленую накидку, гордый и непреклонный:
— Великий Альв пока не наградил меня этим знанием.
Наш император просто заржал, чуть не сверзившись со стульчика. В тот же миг в воздухе мелькнуло белое щупальце и Тори с писком повис в воздухе.
— Димочка, — ласково заговорил Снежок и пошел в мою сторону, — а не расскажешь ли ты своим друзьям, откуда здесь взялся черненький жрец? Завел втихаря игрушку?
Я молчал, хотя внутри все скрутило от ярости. Игрушку, говоришь, да?! Для тебя все на Аруме игрушки, гадюка. Ты бы столько лет шел пешочком через пол планеты! Игрушка… Только тронь парня…
Снежок помолчал, ожидая ответа, и почти пропел:
— Мы тоже хотим поиграть. Давай мы ему шейку свернем?
Ледяной полубог сжал снежные щупальца, и Тори зашёлся в хриплом крике.
— Юр, — вдруг подал голос толстяк Серёга, — может, не стоит…
— Тебе кто рот разрешил открывать? — вызверился на друга Снежок. — Не вмешивайся, жирный!
Император лишь поднял руки:
— Да не вмешиваюсь… Но мы же вроде помириться с Димкой хотели, а не…
— За-хлоп-нись! — членораздельно приказал Юрка и снова повернулся ко мне.
Пару секунд Снежок просто молчал, а потом Тори вновь захрипел, и тяжелые капли крови упали на снег.
— Прошу, — с трудом выдавил я слова, — отпусти парня.
— О! — подпрыгнул на месте полубог Юрка. — Великий немой заговорил! Вижу-вижу, что тебе дорога игрушка. Но за просто так сохранить ему жизнь? Разве мы не боги?
С этими словами Юрка подтянул к лицу еле живого жреца.
— Как там тебя? Шмори-чмори? Отгадаешь три загадки? Будешь жить!
Но Тори промолчал, вращая глазами от боли и с трудом сохраняя сознание.
— Прошу, не мучай чернеца, — глухо проговорил я сквозь лёд, — или убей, или отпусти.
— Да отпущу-отпущу, — оскалился Юрка и выпустил из захвата моего жреца.
Тот хлопнулся на камни карниза и застыл истерзанной куклой. Еле дышащей куклой. У костра облегченно выдохнул Серёга. Я же не мог оторвать взгляда от своего друга. Последнего настоящего друга, что сейчас умирает… На меня накатывало волнами почти забытое безумие, знакомое со времён смерти Дениса.
— Но все имеет свою цену, Димочка… Проси прощения, дятел! Я жду!
— За что мне просить прощения? — зашипел я в ответ. — За то, что ты издевался над моим народом? За промороженных детей в твоих ледяных дворцах? За убитого Дениса? За что?
— Ну ты борзый, Димыч, — весело рассмеялся Юрка. Оглянулся на замершего у костра императора. Но тот не поддержал веселье, тупо глядя в огонь.
— Сам придумай причину, друид-во-льдах, — развел руками полубог, — Или твоему жречику амбец, да…
Повисли тягостные секунды. Ветер все так же подвывал в каменных щелях скалы, потрескивал костерок. Хрипло дышал мой жрец…
— Хорошо, — принял я, наконец, решение, — хорошо, Снежок…
— Нет! — вскрикнул Тори, диким усилием воли поднимаясь с камней. — Не смейте! Из-за меня! Альв! Не надо!
В воздухе мелькнуло длинное лезвие ритуального ножа, и маленькая черная фигурка яростно бросилась в сторону полубога. Н-да… С кем-то другим, может, это и сработало бы — чернец был превосходным бойцом, а иначе и не выжил бы в дальней дороге.
Снежок лишь бровью повел, и горсть ледяных игл впилась в жреца, словно в куклу Вуду. Малыша ударом отшвырнуло в сторону пропасти, и он без крика и шума скрылся из виду.
